Независимые СМИ уже не первый год изучают методички и рекомендации для учителей о том, как именно нужно говорить с детьми о войне. Однако гораздо более тревожно звучат сообщения самих школьников, практически в ежедневном режиме сталкивающихся с пропагандой. Сюда относятся не только «Разговоры о важном», но и военные игры, конкурсы, беседы с «героями СВО», пропаганда под видом уроков истории, принудительное обучение военному делу и так далее. Подобная политика не проходит бесследно – дети и родители отмечают, что среди учеников появляется все больше ярых сторонников войны.
«В основном из младших классов и до восьмого, мои ровесники, все за войну, а уже с девятого не так. Есть много ватников, но они как бы умные ватники – понимают, что происходит, шутки шутят», – делится с журналистами The Insider Сергей из сочинского лицея.
Пропаганда идей – это, к сожалению, далеко не единственное, что происходит в современных школах. От теории детей вынуждают переходить к практике. С 2023 года в школьную программу был добавлен курс военной подготовки, включающий в себя сборку автоматов Калашникова, навыки стрельбы из огнестрельного оружия, а иногда – даже заплывы с автоматом на спине. В официальном правительственном СМИ, «Российской газете» в начале 2023 года прямо отмечено, что «в рамках курса старшеклассники будут изучать основы огневой, тактической, строевой, туристской и медицинской подготовки», а также «не забудут и о практике – ребят научат обращаться с автоматом Калашникова, а также с гранатами Ф-1 и РГД-5».
Независимые журналисты подтверждают не только выполнение этого плана, но и то, что все чаще детей напрямую вовлекают в войну. В ряде школ из детей уже сейчас готовят операторов дронов, используя для тренировки тренажеры с выполнением задач в виртуальной зоне боевых действий. Ознакомившихся с устройством беспилотников школьников все чаще привлекают к их производству. Подростки под руководством инструкторов из силовых структур собирают дроны и отправляют их на фронт.
На этом фоне возникает главный вопрос: насколько необратимы последствия пропаганды для детей?
Психологи не дают однозначный ответ на этот вопрос, отмечая, что очень многое зависит в первую очередь от взглядов родителей и атмосферы в семье, а также от школы и от возраста ребенка. Нет однозначного ответа и на вопрос, насколько милитаристские взгляды могут укорениться в детском сознании.
Писательница Маша Рупасова в своем телеграм-канале «Война и дети», где она собирает конкретные примеры пропаганды, год назад опубликовала информацию про семью, где дети вслед за отцом отправились на фронт. Однако неясно, что сильнее повлияло на их выбор – школа или пример родителей. Сама Мария уверена, что искоренить впитанные в детстве нарративы невозможно, и Россию после войны может ожидать «Веймарский синдром», когда выросшие дети не захотят нести на себе последствия развязанной не их поколением войны:
«Это все ляжет на старые дрожжи, как сейчас вся эта пропаганда легла на старые дрожжи советской пионерской пропаганды про великую страну. Мне кажется, это страшно опасная история»
Профессор психологии Александр Тросов считает, что атмосфера агрессии, в которую погрузилась Россия, сильнее, чем школа, обуславливает развитие личности ребенка:
«Пока милитаризм воспринимается как игра или временное явление, это не сильно повлияет на развитие личности. Однако, если российское общество начнет действительно сильно идентифицировать себя с военной историей и духом воинствующего патриотизма, последствия могут быть более серьезными… Ребенок живет в этом пространстве, где его окружает агрессия», – полагает он.
Действительно, опыт предыдущих поколений показывает, что в подростковом или во взрослом возрасте человек может полностью переосмыслить конкретные идеологические установки, которые внушались ему в детстве. Даже двоемыслие и необходимость жить по принципу «одни слова для кухонь, другие – для улиц», которую отмечают в основном у старшеклассников, не всегда становится залогом «привычки к подлости» в зрелом возрасте. Вспомним, что именно усталость от необходимости лгать и бояться стала одной из причин того, что большое количество людей поддержало перестройку и были рады вновь обретенной свободе.
Однако гораздо сложнее искоренить бессознательные установки, не выраженные в конкретных пропагандистских формулах. В первую очередь, это агрессия, культ силы как таковой, которая уже сейчас вымещается в школьной травле детей из Украины и инакомыслящих. Привычка к насилию как способу решения проблем может сохраниться в будущем независимо от сознательных идеологических установок человека.
Во-вторых, это цинизм. За красивыми словами о самопожертвовании, защите родины и долге очень часто стоит банальная формула «нам это выгодно». Не имея возможности логически объяснить цели войны, пропагандисты зачастую сводят их к абстрактному понятию «геополитической выгоды» – разумеется, не поясняя, в чем именно она заключается. Не только в школе, но и в обществе в целом существует понимание того, что на войне можно зарабатывать, а сотни тысяч человеческих жизней – это приемлемая цена за призрачные «интересы».
Нередко пропагандисты в открытую признают, что главная ценность войны всего лишь в том, что она «помогла нам очиститься» – к примеру, бизнес якобы отказался от оффшоров. Они зачастую уже не пытаются убедить в правильности начала войны, пугая лишь тем, что в случае поражения населению придется несладко, а потому важно выжить любой ценой. С годами человек может разочароваться в имперских иллюзиях, но в его голове останется не осознаваемая до конца формула о том, что самая ничтожная цель способна оправдать самые страшные средства.
Справедливости ради стоит сказать, что подобный цинизм может возникнуть и без помощи пропаганды. Вспомним, что основными проводниками идей, созданных престарелыми чекистами, стали совсем еще не старые люди – успешные политтехнологи и медийщики в среднем сорока лет. Это люди, которые росли в 90-е – казалось бы, самые свободные годы в российской истории.
Скорее всего, причина заключается в нестабильности 90-х, породивших у детей того времени желание «выжить любой ценой» и «взять от жизни все». Парадоксально, но опытные «выживальщики», казалось бы, с детства привыкшие быть сильными и свободными, сейчас хладнокровно учат детей отправляться на смерть, потому что такая пропаганда позволяет им выживать самим. Похоже, с этим переходящим из поколение в поколение вирусом цинизма российскому обществу придется бороться еще долго.
Третья, возможно, еще более опасная установка – это пренебрежение человеческой жизнью. Как отмечает одна из школьных учителей, современным детям «не жалко себя». «Это ужасно, когда они начинают говорить про какие-то высшие ценности и государственные интересы, которые важнее, чем чья-то конкретная жизнь. У них не формируется понимание ценности даже собственной жизни», – сетует она.
Неспособные ценить свою жизнь, такие дети вряд ли смогут ценить и чужие, а главное – всегда будут в группе риска со стороны манипуляторов. Однако это совершенно не значит, что такие люди будут способны на настоящий героизм. К примеру, поколение тех, чье детство пришлось на «нулевые», считается неконфликтным, и все же именно они стали основными участниками протестных акций в России и Беларуси.
Можно предположить, что причиной их протеста стал не подростковый бунт, а привычка жить в гармонии с собой, в первую очередь – с собственными ценностями. Эти ребята гораздо менее зациклены на материальном, чем их росшие в неблагополучные годы предшественники. Казалось бы, «изнеженное» поколение нулевых, ориентированное на счастье, а не на выживание, оказалось гораздо более стойким в моральном плане, чем те, кто рос до и после них. Однако именно эти люди, которым сейчас от 20 до 40 лет, больше всего стараются уезжать из России. Как отмечают исследователи, они в среднем на 14 лет моложе, чем средний россиянин.
Наверное, в этом и заключаются самые страшные последствия нынешнего эксперимента. У российских детей вновь сломали установку на нормальную жизнь, мир и человеческое счастье. Именно эти ценности, а вовсе не бездумное самопожертвование, закладывают и основу морального компаса, и способность развиваться и строить успешную страну.
