Телеканал CBS News сообщает, что на прошлой неделе миграционная служба США (ICE) начала проводить операцию по ускоренной депортации иммигрантов, у которых в ближайшее время назначены слушания в суде. Это очередной шаг администрации Трампа, направленный на выполнение его обещания провести крупнейшую в истории США депортационную кампанию. Вначале прокуроры ICE обращаются к иммиграционным судьям с просьбой прекратить дела определенных иммигрантов, после чего представители ведомства могут арестовать их и начать процедуру ускоренной депортации.

На первый взгляд может показаться, что речь идет о людях, тайком пересекающих границу США и скрывающихся от властей. Однако на практике именно они не попадают под действие новой программы, поскольку они не пытаются получить легальный статус, а следовательно, не прибегают к судебной защите. Обычно нелегалы в принципе избегают того, чтобы попадать в поле зрения американских властей, то есть остаются для них «невидимками». Соответственно, их дела не попадают в иммиграционные суды, а значит, их арест возле здания суда невозможен.

Избегают действия программы и люди, пытающиеся проникнуть в США под видом беженцев, но не имеющих реальных оснований для получения статуса. Нередко они могут формально обратиться за получением политического убежища на южной границе США, но затем, оказавшись на свободе, попросту не являются в суд, оставаясь в стране нелегально. Формально не имея оснований жить в США, они, тем не менее, физически избегают депортации.

И напротив, настоящие политэмигранты, имеющие реальные кейсы и готовые защищать их в суде, становятся, по сути, единственной мишенью таких программ. 

Попробуем разобраться, почему такие люди также формально подпадают в США под понятие «нелегалов».

Дело в том, что на практике, когда человек подходит к пограничному посту со стороны Мексики, американские пограничники не дают ему пересечь границу и сразу же отправляют назад, не принимая у него заявки на убежище. Формально он еще не находится на территории США, и потому они не обязаны реагировать на просьбы такого человека о защите. 

Соответственно, для того, чтобы обратиться за убежищем, проситель вынужден сначала пересечь американскую границу – пускай даже формально, на пару сантиметров, и только затем обращаться за убежищем. Именно поэтому просители признаются, что вынуждены арендовать или даже покупать машины для пересечения границы, чтобы пограничник не успел развернуть их до момента проезда заветной черты. 

Этот способ попадания в США тоже нельзя было назвать безопасным. Один раз американские пограничники даже обстреляли машину с русскими нелегалами. Однако долгое время иначе попасть в США без визы было невозможно. Именно поэтому, даже не скрываясь от властей и официально обращаясь за убежищем, такой человек уже попадал в категорию «нелегалов» – ведь он преодолел те самые роковые пару сантиметров без документов.

После того, как проситель убежища таким образом попадал в США и просил там убежища, отмахнуться от него уже было невозможно. Однако и здесь у иммиграционных властей оставалось довольно много возможностей осложнить жизнь такого просителя. 

Фото: U.S. Immigration and Customs Enforcement (ICE)

Во-первых, долгое время действовал так называемый Title 42 – положение, позволяющее принимать заявки просителей убежища, но после этого отправлять их назад, в Мексику, ожидать рассмотрения их дела за пределами США. Это положение было введено в период пандемии и отменено только в мае 2023 года.

Во-вторых, пограничники могли отправить такого человека в центр временного содержания иммигрантов, в просторечье называемый «иммиграционной тюрьмой». Там проситель убежища должен был находиться в ожидании иммиграционного суда по его делу. В предыдущие годы такая участь чаще всего постигала тех, кто не мог представить поручителей. Как объяснял иммиграционный адвокат Дмитрий Филимонов, никакого правового акта, определяющего требования к такому поручителю, нет, а сам институт поручительства сложился исключительно на практике. 

Если человек попадал в центры временного содержания, выйти из них на свободу до суда он мог только после прохождения интервью на проверку обоснованности страха преследований на родине. Однако многие иммигранты жаловались, что условия в тюрьмах столь тяжелы, а доступ к материалам своего дела настолько затруднен, что качественно подготовиться к иммиграционному суду в таких условиях почти невозможно. При этом так называемые «интервью на страх» зачастую проводятся сотрудниками «иммиграционных тюрем» предвзято. Некоторые россияне сталкивались с прямой ложью и подделкой документов со стороны сотрудников центров временного содержания.

Парадоксально, но при этом «обычные» нелегальные иммигранты имели право на обжалование своего заключения в иммиграционном суде, тогда как те, кто законно обратился за убежищем в официальном пункте перехода границы, не могли пойти в суд, и им оставалось надеяться только на «добрую волю» иммиграционного офицера.

Политбеженец Александр Климанов, сам прошедший такую тюрьму, уверяет: он неоднократно видел, как под залог выпускали иммигрантов, незаконно пересекавших границу, тогда как просителей убежища оставляли под стражей. По словам Александра, в такой практике, скорее всего, есть некий экономический расчет: нелегалы, как правило, не приходят в суд, в результате чего теряют залог. Затем, растворяясь в стране, они соглашаются работать на мизерную зарплату, что тоже оказывается выгодно многим. 

В последнее время ситуация еще больше ухудшилась. Движение Russian America for Democracy in Russia еще в прошлом году предупреждало: россиян и граждан некоторых других стран пост-советского пространства, которые переходят границу США и Мексики в поисках убежища, помещают в «иммиграционные тюрьмы» на неопределенный срок. Если раньше такие сроки составляли от нескольких недель до пары месяцев, то сейчас, как отмечает организация, «нахождение в центрах как для мужчин, так и для женщин стало почти тотальным и бессрочным».

Тем не менее, нередки случаи, когда просителя убежища отпускают дожидаться суда на свободе: либо сразу после пересечения границы, либо после нескольких недель или месяцев задержания, после прохождения интервью на обоснованность страха. Это логично, учитывая, что суд может состояться через несколько лет после пересечения границы. С этого момента возникает правовая коллизия: человек, по сути, уже находится в стране абсолютно легально. У него есть справка о законности нахождения в США, его данные есть в судебной системе, и ему назначена дата суда. Но при этом его статус «нелегального иммигранта», вызванный «первородным грехом» пересечения границы, тоже официально не исчезает.

Еще более странной эта ситуация стала с февраля 2023 года, когда администрация Байдена разрешила использовать приложение CBP One, ранее применяемое для доставки грузов в США, для регистрации иммигрантов. Теперь любой желающий обратиться за убежищем должен был заранее, находясь в Мексике, внести свои данные в систему онлайн, после чего ему официально назначалась дата для пересечения границы в официальном пункте пропуска. Таким образом, с этого момента уже нельзя было упрекнуть таких иммигрантов даже в том, что они «нелегально» пересекали границу США!

20 января 2025 года администрация Трампа закрыла приложение CBP One, а затем перезапустила его в марте 2025 года с новой целью – помогать нелегальным иммигрантам в самодепортации, переименовав его в «CBP Home». Тем не менее, даже без него нынешняя программа арестов иммигрантов возле иммиграционных судов выглядит настоящим наказанием за законопослушность. По сути, единственная «вина» этих людей заключается в том, что они не обманули иммиграционную службу, не сбежали от властей, нелегально растворившись в стране, а действительно явились в суд на рассмотрение своего дела, как того требовали американские власти.

‍

На главном фото – миграционная служба США (ICE) задерживает подозреваемого. Фото: U.S. Immigration and Customs Enforcement